Первый день в Касабланке — как в густом марокканском соусе: только делаешь шаг от Королевского дворца القصر الملكي بالدار البيضاء, а уже сталкиваешься с суровой реальностью — фотоаппарат опускается, военный просит стереть снимки. Дворец короля — не дали сфоткать, набежала полиция и другие люди в форме и вежливо, но строго попросили всё удалить. Макхама-дю-Паша посмотрел, но тоже такое себе — не то место, где хочется задержаться.
Сворачиваешь с главной улицы с их
нарядными арками и тут же попадаешь в городскую суету: кварталы с лотками кур и
горками мандаринов, вечные торги и голоса «заценить и купить». Здесь снова не
до достопримечательностей: рынок, суета, торговля, кто‑нибудь из местных
обязательно попробует сменять улыбку на монету. Пахнет пряностями, горячим
хлебом, фруктами и дорожной пылью.
Петляю меж лотков, лавок и парка — и оказываюсь в старой Медине: лабиринте улочек, где даже карта сдаётся. Здесь ковры на стенах, тёмные арки, специи под ногами, и действительно кажется, что все дороги ведут к вечному рынку. Ловишь зыбкий уют местного хаоса, учишь новые слова, пытаешься не попасться на старейшие туристические разводки.
Старая Медина — это город в городе, окружённый стеной. Попасть сюда можно с утра и до полуночи через одни из семи ворот. Тут живут люди и кипит бойкая торговля — мясо, рыба, одежда, и целый ассортимент нужных в быту вещей. Как только я миновал ворота со старой часовней, ко мне тут же присоседился товарищ с седой бородой, который, как настоящий гид, водил по закоулкам. Сначала мне даже понравилось — узнать, как тут всё устроено, но маршрут оказался совсем не в моём духе. Я попытался объяснить, что люблю бродить в одиночку, но гид не сдавался, упрямо показывая новые уголки. Когда пришлось вежливо откланяться — он расстроился и, конечно, попросил денег за экскурсию. Ответил честно: "Я путешествую без денег, спасибо", и двинул дальше — не стоит жалеть и давать деньги всем, кто жалостливо смотрит: здесь такая самобытная жизнь, что хватает просто наблюдать.
Пару часов в лабиринтах Медины и наконец иду к площади Mohammed V (ساحة محمد الخامس) — тут Каса выбивает дух урбаниста: фасады эпох, крики детей, гоняющие голубей, и машины по кругу. В носу всё та же смесь апельсин, солярки и крики торгашей. А вот мечеть Mohammed VI (مسجد محمد السادس ) на берегу океана. Масштаб огромный, белый камень, ветер, приносящий запах соли, и пара прохожих, залипающих в этого исполина, о которого разбиваются гигантские волны. Здесь каждый шаг кажется выходом в другое измерение: город позади, впереди — только океан и ощущение, что даже маршрутки шумят уже где-то очень далеко. Шум волн и пение муэдзина пытающиеся заглушить друг друга.
Самый неожиданный маршрут — к
маяку El Hank (El Hank Lighthouse), который сам по себе маячит не только
кораблям, но и ищущим правду. Под ним — тот самый «город бомжей»: не мрачно
серый, а настоящий, социальный, живой. Случайное знакомство с жителями Абдулой и Сафой, и вот
ты уже сидишь в их жилищах, слушаешь марокканский фольклор, втягиваешь запах
дешёвого табака и начинаешь ощущать город по‑настоящему, вне путеводителей. Нет
ничего интереснее, чем настоящая жизнь без прикрас, как она есть. А какой вид
на Атлантику! Просто пойдем, чего покажу и вот открывается синяя столетняя
деревянная дверь и перед тобой океан! Такого я еще не видел, вот настоящая
достопримечательность Касабланки!
Вечером возвращаюсь назад: рынки не стихают, хмурые пятиэтажки украшены во весь рост наивными граффити, а среди людей и коней город продолжает жить своей перемешанной жизнью. И понимаешь, что весь этот хаос — и есть Касабланка, целиком, какой её не покажут на билбордах. На улицах хоть и страшно, но никто не напал, не ограбил, хотя телефон был всю дорогу в руке. Безопасность 9 из 10!
Комментариев нет:
Отправить комментарий